Pay no mind to the rabble
Как откопать под этим снегом что-нибудь теплее теплотрассы?
Наблюдаю за санта-барбарой в аське, мини-театр...о орехи, насколько же некоторым не хватает ..такта? понимания? знания пословицы "Третий лишний"? Disgusting.
Я думаю, это авитаминоз. Недостаток солнца. Что там ещё умные дяди говорят про февральскую хандру. Pwapwap papapwap pwap pwap.
пусть будет тут, чаще вспоминать будуНа часах 5.40. Мысли хлопьями кружили где-то в районе затылка, свет фонаря расплывался в сыром воздухе. Зябко, ни души. Поёжившись,я плотнее вжался в тёплый кокон куртки и задремал.
Звук мотора - два дрожащих пятна фар приближались к остановке. Маршрут №73. Не помню - наверное, идёт куда-нибудь на окраину. Впрочем, всё лучше, чем коченеть на остановке.
Грузно урча, автобус притормозил, с секундной заминкой открылась передняя дверь, и из салона на меня вывалился тёплый плотный комок запахов. Пахло чемоданами, сигаретами, старыми документами, и еле различимо - чем-то цитрусовым. Поднявшись на подножку, я нашарил в кармане 10 рублей и протянул водителю. Шумно выдохнула дверь, отгораживая меня от мокрого рассвета, автобус легко тронулся. Я плюхнулся на ближайшее сиденье, слегка потянулся, привыкая к теплу. Мягко и уютно, снова стали слипаться глаза. В запотевшем окне расплывались светофоры, фонари, стоп-сигналы, светофоры, светофоры, свето...форы... Сдавшись, я прислонился к стеклу и уснул.
Я лежу в ванне. Из крана тихонько льётся апельсиновый сок, неумолимо подбирается к подбородку, а я не могу пошевелиться. Кричать тоже не получается. До носа остаются считанные миллиметры,от запаха апельсинов свербит в носу, тяну шею изо всех сил,а зуд всё невыносимей, ещё секунду, и... Оглушительно, до звона в ушах, чихнув, я проснулся. Запах не исчез, в носу снова защипало. Платок! В левом кармане куртки должен быть платок... Или в правом? Наконец остервенело высмаркиваюсь. Фух, вроде...вроде дышу.
Сидевший на соседнем сиденье мальчуган продолжает с упоением мять в руках апельсиновую корку. Терпко пахнущие фонтанчики брызг рассыпаются в воздухе вокруг нас. Шлёп!Шлёп! - а вот и добавка приземлилась мне на колени. Выронив измочаленную кожуру, мальчик тянется за свежей порцией - о нет, ещё одной атаки я не перенесу, оранжевую гадость - под сиденье. Обиженный вздох, и мой сосед уносится в салон. Разглядывая след, оставшийся на сиденье от его ладони, пытаюсь вспомнить, куда всё-таки едет этот маршрут...Кстати, неплохо бы узнать, сколько я проспал. Одиннадцать утра. А мы всё ещё едем.Вглядываюсь минуту в окно - мимо проносятся деревья, дорожные знаки. Занесло меня похоже, уже за город. Оглядываюсь в поисках таблички с указанием остановочных пунктов - ничего. Придется тревожить водителя.
Так глупо - шлёпнуться в проходе (дурацкие апельсины!). Встал, сделал шаг, и вот я уже на полу, морщусь от боли и смотрю на чье-то лицо, склонившеееся надо мной с выражением "Ай-ай-ай, такой большой, и такой дурак". Человек протягивает руку. Бормочу "спасибо" и отряхиваюсь. Улыбаясь, он протискивается мимо меня и произносит, глядя на водителя:
- Пожалуй, мне здесь.
Знакомый вздох двери. Человек легко выскакивает наружу, дверь тут же закрывается и с шипением, похожим на шепот газировки в бутылке, исчезает. Вместо нее - окно, сквозь которое на меня спокойно и счастливо смотрит тот незнакомец. Я не выдержал, подошел и постучал по стеклу пальцем. Не чудится. Исчезли и две ступеньки.
Повернулся к водителю. В ответ - ничего: дорога и апельсины поглощали его внимание подчистую. Локти на руле, неподвижный взгляд вперёд, отработанные движения рук. Кожура летела куда попало, на моем сиденье уже покоилась небольшая ароматная горка, к которой тянулся, свесившись со спинки, тот самый мальчуган, что разбудил меня. Заметив мой взгляд, он замер, затем соскользнул в проход и вновь убежал.
Вдох. Ещё один. Выяснить, куда мы едем. Нет, лучше, скоро ли остановка. И как доехать обратно до города. Приблизившись к водительскому месту, я слегка кашлянул.
- Простите...
Никакой реакции. Отправил в рот очередную дольку и не отрываясь глядит на дорогу.
- Извините..Вы слышите меня? Я бы хотел сойти. Можно остановить автобус?
Он моргнул. Перестал жевать. Ага, всё же слышит.
- Я бы. Хотел. Выйти. Пожалуйста.
Водитель положил пол-апельсина на колени, облизнул пальцы и не глядя потянулся куда-то вверх и за спину. Нащупав край, он всё так же на автопилоте задёрнул занавеску. Вновь послышалось приглушенное почавкивание. Я начал закипать.
- Послушайте! - я потянулся к шторке.
- Молодой человек!
Я повернулся на голос.
- Вы что, никогда не видели таблички в транспорте - не отвлекайте водителя разговорами в движении. Особенно, когда он ест апельсины.
Худощавый старичок благообразной внешности.Кондуктор? Домашние тапочки, неопределенного вида форма - жилетка, рубашка, вытертые брюки, сползшая на затылок тюбетейка. Точно кондуктор. Или контролёр. Вспоминаю,что протянул водителю десятку, но взамен ничего не получил. Отлично. Штраф меня не смущал, хотелось в нормальность. Пусть высаживает.
Продолжая бурчать, но уже тише и неразборчивей, старичок достал из кармана жилетки очки. Какое-то время он смотрел в пол, его лицо постепенно собиралось в суровую маску непреклонности, затем он поднял на меня взор:
- Ему нелегко, ни минуты отдыха. А вы буяните почём зря. Позвольте,я проверю ваши документы на проезд.
Почти не скрывая радости, я развел руками.
- К сожалению, не имею таковых.
Передо мной - Сама Суровость.
- Стало быть, вы безбилетник...- Он недовольно покачал головой и снял очки. - Нойз! Нойз!
Я оглядел салон. Никого. Глянул на старикашку.
- Прошу меня простить, Нойз крайне рассеян. Это вполне объяснимо в его возрасте, так что...НОЙЗ!!! Сию секунду ко мне! Нойз! .. уже здесь... Уши бы тебе надрать. Заяц на борту - и я не знаю об этом... возмутительно.
Нойз, оказавшийся всё тем же любителем апельсиновых корочек, потупился и почесал затылок. Только сейчас я заметил, что на правой руке его 4 пальца - мизинца не было. Мальчик вскинул всклокоченную голову и обиженно вытер нос. Левый мизинец тоже отсутствовал.
Возмущенная Суровость таяла.
Она уступила место Строгому Неодобрению.
Строгое Неодобрение потопталось на месте и ушло со вздохом.
- Ладно, несмышленыш. Покажешь Зайцу всё, что его заинтересует.
Нойз светло улыбнулся, липкая ладошка ухватила меня за край куртки и нетерпеливо дёрнула.
- Минутку, - я пытался устоять под натиском,- объясните мне, я же ни черта не пони... Нойз, я рад,но... Нойз, отпусти! Погодите, хотя бы скажите, когда я смогу выйти. Почему вы меня не высадите?
- Зайцы -люди особые. Вы останетесь здесь, пока сами не решите, что хотите выйти. До тех пор мы вам рады и всегда готовы помочь.
- Но...Хорошо, стоп! Остановите автобус. Я хочу выйти, сейчас. Прямо сейчас!
Меня качнуло, за спиной зашипело. Мы стояли, дверь вновь была на месте...Открытая. Отцепив наконец цепкую ручонку, я решительно направился к ступенькам. До привычного мира оставался последний шаг, когда я услышал голос старика:
- Куда вы так стремитесь? Домой?
Домой? Всю ночь я шатался по городу, так не хотелось идти в эту пустоту.
- Вас ждут?
Ох...с родителями уже не живу, общались регулярно, но нечасто. С работы ушел - опротивело. Я стоял и молчал.
Через минуту дверь закрылась, и мы тронулись.
Так я остался на семьдесят третьем. Из-под моих ног выбили опору, и неожиданно мне понравилось болтаться в пустоте, подрыгивая ножками. В детстве путешествие всегда было искристым удовольствием - ещё бы, никаких тебе сумок, сборов и головной боли с билетами и чьими-то вечно теряющимися детьми. Из пункта А в пункт Б... Дорога комкает тебя в мыслящую точку, влекомую потоком, можно смотреть в окно и обстоятельно, дремотно так думать о чепухе, планах на жизнь, копаться в прошлом и предвкушать будущее.
Осмотр автобуса (5 минут - "Туалет там, ванна здесь, насчёт еды не беспокойтесь") - и я остался наедине с видом из окна, шумом мотора и сбродом мыслей, плещущимся на дне черепушки. Стоя на подножке и глядя на придорожные кусты, я медлил, что-то внутри меня отказывалось уходить; тот последний шаг обратно наружу я так и не сделал. Еду, неизвестно куда, непонятно с кем. Меня уносит, и нет сил остановиться. Зачем я здесь? Стекло холодило лоб и остужало мысли, шуршание шин затягивало в липкую дрёму. Я снова заснул.
Очнулся, когда за окном уже умирали сумерки, а в автобусе полумрак боролся с тусклым мягким светом, сочащимся с ламп на потолке. Пассажиров было уже пятеро. Лиц не разглядеть - полумрак побеждал, подкреплённый правилами приличия, да и оглядываться назад неудобно. Мельком окинул взглядом салон на пути к туалету - пожилая сухонькая женщина неподалёку от меня, чуть дальше спят две девушки лет 20-23, в самом хвосте с калькулятором в одной руке и ручкой в другой зарылся в бумаги банковского вида мужчина. Пятым (пятой?) была неясная гора пахучего тряпья в середине автобуса, ворочавшаяся и издающая глухие редкие вздохи. Ощущения от всего этого смахивали на незаканчивающийся сон, но вместе с тем я чётко осознавая кристальную реалистичность этого бедлама на колёсах.
Потягиваясь на ходу, я направлся обратно к своему месту в начало салона. Щелчки клавиш калькулятора на секунду смолкли. Мою спину осмотрели, оценили - и пластиковый стук возобновился.
На соседнем сиденье лежала тоненькая книжка. Пустая белая обложка.
Наблюдаю за санта-барбарой в аське, мини-театр...о орехи, насколько же некоторым не хватает ..такта? понимания? знания пословицы "Третий лишний"? Disgusting.
Я думаю, это авитаминоз. Недостаток солнца. Что там ещё умные дяди говорят про февральскую хандру. Pwapwap papapwap pwap pwap.
пусть будет тут, чаще вспоминать будуНа часах 5.40. Мысли хлопьями кружили где-то в районе затылка, свет фонаря расплывался в сыром воздухе. Зябко, ни души. Поёжившись,я плотнее вжался в тёплый кокон куртки и задремал.
Звук мотора - два дрожащих пятна фар приближались к остановке. Маршрут №73. Не помню - наверное, идёт куда-нибудь на окраину. Впрочем, всё лучше, чем коченеть на остановке.
Грузно урча, автобус притормозил, с секундной заминкой открылась передняя дверь, и из салона на меня вывалился тёплый плотный комок запахов. Пахло чемоданами, сигаретами, старыми документами, и еле различимо - чем-то цитрусовым. Поднявшись на подножку, я нашарил в кармане 10 рублей и протянул водителю. Шумно выдохнула дверь, отгораживая меня от мокрого рассвета, автобус легко тронулся. Я плюхнулся на ближайшее сиденье, слегка потянулся, привыкая к теплу. Мягко и уютно, снова стали слипаться глаза. В запотевшем окне расплывались светофоры, фонари, стоп-сигналы, светофоры, светофоры, свето...форы... Сдавшись, я прислонился к стеклу и уснул.
Я лежу в ванне. Из крана тихонько льётся апельсиновый сок, неумолимо подбирается к подбородку, а я не могу пошевелиться. Кричать тоже не получается. До носа остаются считанные миллиметры,от запаха апельсинов свербит в носу, тяну шею изо всех сил,а зуд всё невыносимей, ещё секунду, и... Оглушительно, до звона в ушах, чихнув, я проснулся. Запах не исчез, в носу снова защипало. Платок! В левом кармане куртки должен быть платок... Или в правом? Наконец остервенело высмаркиваюсь. Фух, вроде...вроде дышу.
Сидевший на соседнем сиденье мальчуган продолжает с упоением мять в руках апельсиновую корку. Терпко пахнущие фонтанчики брызг рассыпаются в воздухе вокруг нас. Шлёп!Шлёп! - а вот и добавка приземлилась мне на колени. Выронив измочаленную кожуру, мальчик тянется за свежей порцией - о нет, ещё одной атаки я не перенесу, оранжевую гадость - под сиденье. Обиженный вздох, и мой сосед уносится в салон. Разглядывая след, оставшийся на сиденье от его ладони, пытаюсь вспомнить, куда всё-таки едет этот маршрут...Кстати, неплохо бы узнать, сколько я проспал. Одиннадцать утра. А мы всё ещё едем.Вглядываюсь минуту в окно - мимо проносятся деревья, дорожные знаки. Занесло меня похоже, уже за город. Оглядываюсь в поисках таблички с указанием остановочных пунктов - ничего. Придется тревожить водителя.
Так глупо - шлёпнуться в проходе (дурацкие апельсины!). Встал, сделал шаг, и вот я уже на полу, морщусь от боли и смотрю на чье-то лицо, склонившеееся надо мной с выражением "Ай-ай-ай, такой большой, и такой дурак". Человек протягивает руку. Бормочу "спасибо" и отряхиваюсь. Улыбаясь, он протискивается мимо меня и произносит, глядя на водителя:
- Пожалуй, мне здесь.
Знакомый вздох двери. Человек легко выскакивает наружу, дверь тут же закрывается и с шипением, похожим на шепот газировки в бутылке, исчезает. Вместо нее - окно, сквозь которое на меня спокойно и счастливо смотрит тот незнакомец. Я не выдержал, подошел и постучал по стеклу пальцем. Не чудится. Исчезли и две ступеньки.
Повернулся к водителю. В ответ - ничего: дорога и апельсины поглощали его внимание подчистую. Локти на руле, неподвижный взгляд вперёд, отработанные движения рук. Кожура летела куда попало, на моем сиденье уже покоилась небольшая ароматная горка, к которой тянулся, свесившись со спинки, тот самый мальчуган, что разбудил меня. Заметив мой взгляд, он замер, затем соскользнул в проход и вновь убежал.
Вдох. Ещё один. Выяснить, куда мы едем. Нет, лучше, скоро ли остановка. И как доехать обратно до города. Приблизившись к водительскому месту, я слегка кашлянул.
- Простите...
Никакой реакции. Отправил в рот очередную дольку и не отрываясь глядит на дорогу.
- Извините..Вы слышите меня? Я бы хотел сойти. Можно остановить автобус?
Он моргнул. Перестал жевать. Ага, всё же слышит.
- Я бы. Хотел. Выйти. Пожалуйста.
Водитель положил пол-апельсина на колени, облизнул пальцы и не глядя потянулся куда-то вверх и за спину. Нащупав край, он всё так же на автопилоте задёрнул занавеску. Вновь послышалось приглушенное почавкивание. Я начал закипать.
- Послушайте! - я потянулся к шторке.
- Молодой человек!
Я повернулся на голос.
- Вы что, никогда не видели таблички в транспорте - не отвлекайте водителя разговорами в движении. Особенно, когда он ест апельсины.
Худощавый старичок благообразной внешности.Кондуктор? Домашние тапочки, неопределенного вида форма - жилетка, рубашка, вытертые брюки, сползшая на затылок тюбетейка. Точно кондуктор. Или контролёр. Вспоминаю,что протянул водителю десятку, но взамен ничего не получил. Отлично. Штраф меня не смущал, хотелось в нормальность. Пусть высаживает.
Продолжая бурчать, но уже тише и неразборчивей, старичок достал из кармана жилетки очки. Какое-то время он смотрел в пол, его лицо постепенно собиралось в суровую маску непреклонности, затем он поднял на меня взор:
- Ему нелегко, ни минуты отдыха. А вы буяните почём зря. Позвольте,я проверю ваши документы на проезд.
Почти не скрывая радости, я развел руками.
- К сожалению, не имею таковых.
Передо мной - Сама Суровость.
- Стало быть, вы безбилетник...- Он недовольно покачал головой и снял очки. - Нойз! Нойз!
Я оглядел салон. Никого. Глянул на старикашку.
- Прошу меня простить, Нойз крайне рассеян. Это вполне объяснимо в его возрасте, так что...НОЙЗ!!! Сию секунду ко мне! Нойз! .. уже здесь... Уши бы тебе надрать. Заяц на борту - и я не знаю об этом... возмутительно.
Нойз, оказавшийся всё тем же любителем апельсиновых корочек, потупился и почесал затылок. Только сейчас я заметил, что на правой руке его 4 пальца - мизинца не было. Мальчик вскинул всклокоченную голову и обиженно вытер нос. Левый мизинец тоже отсутствовал.
Возмущенная Суровость таяла.
Она уступила место Строгому Неодобрению.
Строгое Неодобрение потопталось на месте и ушло со вздохом.
- Ладно, несмышленыш. Покажешь Зайцу всё, что его заинтересует.
Нойз светло улыбнулся, липкая ладошка ухватила меня за край куртки и нетерпеливо дёрнула.
- Минутку, - я пытался устоять под натиском,- объясните мне, я же ни черта не пони... Нойз, я рад,но... Нойз, отпусти! Погодите, хотя бы скажите, когда я смогу выйти. Почему вы меня не высадите?
- Зайцы -люди особые. Вы останетесь здесь, пока сами не решите, что хотите выйти. До тех пор мы вам рады и всегда готовы помочь.
- Но...Хорошо, стоп! Остановите автобус. Я хочу выйти, сейчас. Прямо сейчас!
Меня качнуло, за спиной зашипело. Мы стояли, дверь вновь была на месте...Открытая. Отцепив наконец цепкую ручонку, я решительно направился к ступенькам. До привычного мира оставался последний шаг, когда я услышал голос старика:
- Куда вы так стремитесь? Домой?
Домой? Всю ночь я шатался по городу, так не хотелось идти в эту пустоту.
- Вас ждут?
Ох...с родителями уже не живу, общались регулярно, но нечасто. С работы ушел - опротивело. Я стоял и молчал.
Через минуту дверь закрылась, и мы тронулись.
Так я остался на семьдесят третьем. Из-под моих ног выбили опору, и неожиданно мне понравилось болтаться в пустоте, подрыгивая ножками. В детстве путешествие всегда было искристым удовольствием - ещё бы, никаких тебе сумок, сборов и головной боли с билетами и чьими-то вечно теряющимися детьми. Из пункта А в пункт Б... Дорога комкает тебя в мыслящую точку, влекомую потоком, можно смотреть в окно и обстоятельно, дремотно так думать о чепухе, планах на жизнь, копаться в прошлом и предвкушать будущее.
Осмотр автобуса (5 минут - "Туалет там, ванна здесь, насчёт еды не беспокойтесь") - и я остался наедине с видом из окна, шумом мотора и сбродом мыслей, плещущимся на дне черепушки. Стоя на подножке и глядя на придорожные кусты, я медлил, что-то внутри меня отказывалось уходить; тот последний шаг обратно наружу я так и не сделал. Еду, неизвестно куда, непонятно с кем. Меня уносит, и нет сил остановиться. Зачем я здесь? Стекло холодило лоб и остужало мысли, шуршание шин затягивало в липкую дрёму. Я снова заснул.
Очнулся, когда за окном уже умирали сумерки, а в автобусе полумрак боролся с тусклым мягким светом, сочащимся с ламп на потолке. Пассажиров было уже пятеро. Лиц не разглядеть - полумрак побеждал, подкреплённый правилами приличия, да и оглядываться назад неудобно. Мельком окинул взглядом салон на пути к туалету - пожилая сухонькая женщина неподалёку от меня, чуть дальше спят две девушки лет 20-23, в самом хвосте с калькулятором в одной руке и ручкой в другой зарылся в бумаги банковского вида мужчина. Пятым (пятой?) была неясная гора пахучего тряпья в середине автобуса, ворочавшаяся и издающая глухие редкие вздохи. Ощущения от всего этого смахивали на незаканчивающийся сон, но вместе с тем я чётко осознавая кристальную реалистичность этого бедлама на колёсах.
Потягиваясь на ходу, я направлся обратно к своему месту в начало салона. Щелчки клавиш калькулятора на секунду смолкли. Мою спину осмотрели, оценили - и пластиковый стук возобновился.
На соседнем сиденье лежала тоненькая книжка. Пустая белая обложка.
@музыка: Armstrong
